«Мы идем по Восточному Саяну» Федосеева

История об экспедиции советских геодезистов в 1938 году. Как путешествовать без мембранной одежды, высокотехнологичного спальника, связи, и вообще без всего остального.

Экспедиция идет в ватниках (попробуй-ка в походе просушить насквозь промокший ватник) и кирзачах (и те в какой-то момент развалились, и пришлось самим шить из медвежьих шкур замену обуви), спят под снегом без палаток, просто около костра.

С экспедицией постоянно что-то идет не так. Припасы тонут, горят, съедаются медведями, падают с обрывов, тухнут от сырости. Лошади не лучше — тонут, съедаются медведями, падают с обрывов, разве что не тухнут.

На важных точках нужно ставить геодезические пункты. Они выглядят примерно так

Для этого нужно на себе затаскивать на высоту тяжеленные бревна, и цемент (как они его с собой тащили, я вообще не представляю).

Окончание книги странное: экспедиция остается без запасов и очень долго питается впроголодь, ждет самолет, который должен привезти припасы, люди не волочат ноги от голода. Надрыв нарастает-нарастает-нарастает... А потом они за пару дней выходят к человеческому жилью, наконец-то едят, получают припасы, снаряжение, и уходят обратно в горы. И ты так за них переживал-переживал, а потом такой «ээээ, а сразу так нельзя было?».

Для современного человека странно читается концепция победы над природой. Сейчас природа — это то, что надо ценить, защищать, оберегать. В книге герои постоянно говорят «мы работаем, чтоб природа была покорона», «мы вырвем у Саяна из недр его богатства на пользу нашему народу», «мы заставим Саян покориться, разрежем его дорогами и туннелями». Звучит странно. Хотя к природе в более скромном масштабе все относятся с любовью.

Автор

«Хочешь, я буду твоей мамой?» Олеси Лихуновой

Обычный семейный дневник, но читается почему-то запоем. У Олеси четверо своих и пятеро приемных детей, кажется она немного повернута на обучении и развитии, и очень круто строит эту ораву.

Олеся установила порядок, что перед тем, как сесть за стол, все дети убирают игрушки. И родители одного ребенка спрашивали «мы пробуем так же, но вот что делать, если он отказывается?». Олеся отвечает, что в большой семье такие проблемы просто не возникают. Потому что из 9 детей всегда найдется кто-то, кто сегодня не козлит, хочет завоевать мамино расположение, или просто более голодный. И хоть кто-то один мамино распоряжение начинает выполнять нормально, а остальные уже подтягиваются.

«Вызовите акушерку» Дженнифер Уорф

История акушерки из бедного района послевоенной англии. По ней есть отличный сериал.
По сравнению с сериалом гораздо больше акцента на церкви и религиозной составляющей. Но в целом такая же веселая и по-доброму протестантская. Все без продыху работают на тяжелой и изнурительной работе, но гордятся ей и любят.
После нее долго читала про английские работные дома. В работный дом могли придти те, кто не мог сам себя содержать. Там за работу давали кров и еду, но все семьи в обязательном порядке разлучали. Могу понять, почему разлучали мужей с женами — чтобы не наделали новых детей. Но почему матери не давали увидеть своих детей — непонятно.

Кроме того, в работных домах не было никаких развлечений: негде было гулять, не было окон, сквозь которые можно было бы смотреть на улицу (окна делали очень высоко и со скосом), не было книг, развлечений, ничего. Автор пишет, что после работы усталые люди просто сидели, привалившись спинами друг к другу. Видимо, предполагалось, что они должны молиться.

Проект одного из работных домов

Попыталась найти объяснение этому, но сходу не нашла. Все сайты просто перепечатывают друг за другом, что семьи обязательно разлучались, а дома были закрыты и изолированны.

Автор

«Манюня» Абгарян

«Мы из Бюллербю» с армянско-еврейским уклоном.

Самое грустное: количество времени и дел у взрослых людей в книжке кажется раза в 4 больше, чем у меня. У мамы Наринэ четыре ребенка, фул-тайм учительская работа, неавтоматизированная стирка, и она успевает делать вишневое варенье. Вишневое варенье, где из каждой вишенки вынимают косточку и вставляют на ее место фундучинку. Из. Каждой. Вишенки.

Детей таскают за уши и лупят каждый день, но им как-то норм. Я думаю, это переживается проще, чем сейчас, потому что раньше быть оттасканным за уши было просто больно, а сейчас — больно и обидно, потому что никого больше так не наказывают.

Городок, в котором происходит действие книги

Автор

У Абгарян и взрослая литература тоже симпатичная